Лиля Толочко из Донецка — одна из 46 украинских беженцев, разместившихся в общежитии Мозырского нефтеперерабатывающего завода. На внутренней стороне левого предплечья у нее небольшая татуировка — «Получу все, что хочу», сделанная когда-то в мечтах о красивой жизни. Теперь же надпись значит для нее намного больше. Пройдя бомбежку и потерю близких, Лиля сегодня мечтает о мирном небе над головой и безопасности.
Последний вагон
22 февраля Лиля ехала в Гостомель в гости к родителям и дочке. Они переехали из Донецка в 2015-м — через год после начала военных действий. Лиля же осталась жить в зоне конфликта: где-то на окраинах города периодически слышались перестрелки, привыкла. Все же в Донецке хороший дом и любимая профессия. Лиля работала парикмахером, владела несколькими салонами. Как это бросить на произвол судьбы?
В Гостомеле она должна была познакомиться с будущим зятем — встречу наметили на 24 февраля. И если с Толиком Лиля еще успела увидеться в квартире, то с его родителями она повстречалась уже в подвале.
В тот день первой заметила летящие вертолеты мама Лили Анжелика Боева. Тут же запахло «большим дымом» — впервые они почувствовали его в 2014-м в Донецке, когда «Грады» украинской армии обстреливали улицы. Поэтому сразу поняли, как действовать: собрали рюкзак с самым необходимым, схватили документы, лекарства и побежали в цоколь.
Лиля показывает фото. На нем многоэтажная новостройка в районе аэропорта Гостомеля. Кусок дома срезал снаряд. Квартиру мамы не зацепил. Первые часы так и просидели вместе с другими жильцами в цоколе, потом люди стали прятаться по подвалам. Она рассказывает:
Лиля снимала подвал, где они жили, на видео. Кадры вызывают мороз по коже. У входа люди поставили несколько икон, какая-то девушка принесла большой образ Спасителя. Слышно почти непрерывное: «Господи, помилуй».
— К нам долетали отзвуки наземной какофонии: гремит техника, воют самолеты. Сначала было очень страшно, потом свыклись, начали налаживать в подвале быт. Мы с мамой убирали, а сваха, пока можно было, поднималась к себе в квартиру и варила супы для всех, — вспоминает Лиля.
— Война сильно сблизила всех соседей. Когда из-за обстрелов вырубило свет, вместе делали фитили из марли и постного масла. Воду сливали из отопительных труб, чтобы попить. Спали на песке и камнях рядом друг с другом, укутавшись в покрывала… Казалось, мы все окаменели. Сначала была надежда, иногда злость, потом обреченность.
Выход
…Российские военнослужащие подошли к дому на 10-й день спецоперации. Первым вызвался заговорить с ними отец Лили:
— Не стреляйте!
— Мы вас не тронем, — сказал солдат и попросил выйти всех из подвала.
Спустя некоторое время военные разрешили всем мирным жителям, у кого есть машины, выехать из города — пройти через обстрелы самостоятельно было нереально.
Женщина говорит:
Дорога, рассказывает Лиля, не была легкой. Падали снаряды, шел обстрел… Российские военные сопровождали машины и кричали: «Быстрее проезжайте, быстрее!» Кругом — горящие дома, густой дым, раскиданные вещи…
— Отец говорил, что у него мало топлива и проблемы со свечами, может не доехать. Мы его потеряли под поселком Иванков. Сами же всеми силами старались добраться: на каждом блокпосту российские военные давали нам воду, поесть, детям — сладости. Показывали, куда ехать. Так и добрались до границы. Здесь нас встретили белорусские пограничники.
День 7 марта, когда семья Лилии Толочко пересекла белорусскую границу, они считают вторым днем рождения. Но отца пока так и не дождались, не виделись уже несколько дней. Но верят, что отец приедет.
Лиля до сих пор не может оправиться от страшных воспоминаний:
— Первое время шарахалась от гула холодильника в общежитии — думала, снаряд летит, от страха просыпалась среди ночи. Сейчас понемногу привыкаем: чистая постель, уют, еда. Сотрудники райисполкома предлагают билеты в драмтеатр. Я же хотела съездить в киевский театр. Даже наряды брала с собой в Гостомель. В Беларуси очень хорошо, но в Донецке — роднее. Дождемся отца и попробуем вернуться. Надеюсь, под мирное небо…
Под мирным небом
Мозырчане сочувствуют беженцам. Кто-то приносит одежду, детские вещи, другие — организовывают сбор средств. Местное отделение Красного Креста обеспечило пострадавших трехразовым питанием в кафе Дворца культуры завода, закупило гигиенические принадлежности, тесты на ковид…
Такую помощь белорусы организовывают по всей стране. Только в Гомельской области с 24 февраля приняли почти 300 граждан Украины, а в Беларуси их 619. Прибывают к нам в основном женщины с детьми. Начальник управления по гражданству и миграции УВД Гомельского облисполкома Ирина Литвинова заметила, что люди зачастую приходят без бытовых предметов, нуждаются в сменной одежде, гигиенических средствах, медицинской помощи. Все это белорусская сторона предоставляет пострадавшим:
— Основной поток беженцев идет в ночное и вечернее время. Их принимают без проволочек. Обеспечивают всем необходимым, если требуется, в срочном порядке оказывается помощь. За дополнительной защитой из числа прибывших обратились 18 человек. Будем рассматривать вопрос интеграции прибывших в белорусское общество. Тем, кто определится и захочет остаться для дальнейшего проживания в Беларуси, мы готовы предложить переселение, обеспечить их рабочими местами.
— Люди прибывают, мы их встречаем, определяем, следуют ли они дальше, останавливаются ли у родственников. Тем, кому негде остановиться, предоставляем временное проживание. Определены для этих целей санатории, гостиницы. Практически сегодня мы можем единовременно принять от 600 до тысячи человек.
Иван Крупко обратил внимание: если люди хотят остаться в регионе, им предлагаются варианты:
— Мы работаем по программе, как и после событий 2014 года. За этот период у нас получили гражданство более 700 человек, они трудятся на разных предприятиях.
Часть беженцев действительно рассматривают такой исход событий. Например, остановившийся в Мозыре украинец Михаил Печенкин обратно не собирается:
— У тещи сахарный диабет, чувствует себя хуже из-за стресса. Только слышит звук самолета, начинает трястись от страха. Дочка Катя во сне кричит: «Ой, бомбить будут». Вернуться назад не думаем, такое еще раз не переживем. Хотим остаться в Беларуси. Тем более дед покойный был здешний: родом из Петриковского района, был в Великую Отечественную партизаном, кавалер ордена Красной Звезды.
