Недавно в редакцию районной газеты пришло письмо от жителей деревни Мурин Бор. Вот его содержание: «Очень хочется, чтобы в районной газете написали, как уроженец деревни Мурин Бор Василий Иванович Яковлев в шестилетнем возрасте во время войны пришел с Донбасса в деревню…»
Сообщение земляков Василия Ивановича заинтриговало, и мы встретились с ним. Теперь пожилой, одинокий В. И. Яковлев (на фото) живет в городе Костюковичи. Жена умерла. Сын живет в Москве. И хотя Василию Ивановичу в военные годы было всего шесть лет, и от военных событий отделяет семь десятилетий, он четко помнит все ужасы, которые пришлось пережить еще ребенком:
– Родился я в деревне Мурин Бор. Еще до войны родители уехали на Донбасс к сестре матери. Там жила и наша соседка из Мурин Бора Анна Лобацевич. Когда началась война, папу призвали на службу, жизнь стала невыносимой. Кушать было нечего. Мы, дети, ходили с котелками к итальянцам и просили еду. Потом мы с мамой и соседка с младенцем на руках решили вернуться в Беларусь, в свою деревню. Муж тети сделал нам коляску на двух колесах, пристроил ящик. На коляску положили некоторые вещи и небольшой запас продуктов, а в ящике разместили малыша Дмитрия Лобацевича и отправились в путь. Шли долго, мама и соседка Анна по очереди катили коляску, а я всю дорогу бежал рядом. Запасы еды быстро иссякли. Женщины пытались просить для нас, детей, покушать, только им не всегда давали, и даже стыдили маму, что она, здоровая, и может заработать на еду. Ей было очень обидно. Я тогда понимал, что ей стыдно побираться. Но голод сильнее, и я вынужден был сам просить покушать. Сердобольные люди давали часто больше, чем я мог съесть, так что хватало и маме, и тете Ане.
Когда мы пришли на железнодорожный вокзал в Гомеле, к нам подошел носильщик и попросил, чтобы мама отдала ему коляску, и обещал помочь нам добраться до Коммунар. Так мы остались без коляски, но оказались в вагоне поезда. Там было много евреев. Нас где-то заставили пересесть в другой поезд. По дороге поезд обстреляли, но он доехал до какой-то станции и остановился. Евреев стали выводить из вагона. Недалеко от железной дороги был выкопан большой ров. Людей построили на его краю и стали стрелять. Мама не давала мне смотреть на этот ужас. Но я видел, как людей, убитых и живых, немцы толкали в яму и сразу закапывали. Мне было очень страшно.
С пересадками, мы добрались до станции Коммунары, потом пришли в Мурин Бор к тете. Через некоторое время в амбаре отгородили место для жилья. А когда с войны вернулся отец, построили домик.
Чтобы зарабатывать себе на жизнь после войны, я играл на гармошке на танцах в клубе. Потом уехал на Донбасс, работал на шахте. Там познакомился с украинской девушкой и прожил с ней счастливо 50 лет. Хотя и были трудности, но мы их преодолевали вместе. В итоге мы все равно вернулись в Мурин Бор. Я работал трактористом, а жена – техничкой в школе. Однажды сгорел наш дом, и мы построили новый. Потом переехали в город, где купили себе жилье. Теперь дом большой, а я живу один. Мне восемьдесят первый год. Силы уже нет строить, достраивать и благоустраивать. Много времени провожу у телевизора. Смотрю все передачи о войне в Украине. Мне страшно от того, что братья убивают друг друга. Орудуют хуже фашистов. И снова на Донбассе разрушены дома, и люди остались без крова над головой. Эти сюжеты про Украину мысленно возвращают меня в детство, холодное, голодное. И хочется сказать: остановитесь, осмотритесь, гибнут дети – будущее страны!
Еще не ушло поколение, которое пережило ужасы Великой Отечественной войны. Мы знаем все ее тяготы и лишения. И хочется, чтобы нынешнее поколение сохранило мир в нашем общем доме, Республике Беларусь!
Воспоминания записала
Наталья КОВАЛЕВА.
Фото Людмилы СМОЛЯКОВОЙ.
